Командорские острова: взгляд через объектив. Юрий Тайдаков

Во время путешествия на остров Врангеля с новозеландцем Родни Рассом один из экспедиционных гидов рассказал мне о Командорских островах: ближе к острову Беринга можно сфотографировать прыгающих китов-горбачей. Эта идея захватила меня полностью: давно хотел попробовать сделать серию снимков китов, выпрыгивающих из воды. Да и всегда хотелось побывать на самом удалённом восточном форпосте России. Перспектива завораживала, и я запланировал фотоэкспедицию в те места. Отправиться туда удалось лишь спустя год после тщательной подготовки, но это получилось незабываемое приключение!

Осуществить поездку на остров Беринга оказалось непросто — организованного туризма там нет, закрытая погранзона, непростые климатические условия. Но мне повезло: нашёлся Сергей Фомин — местный житель, человек, который не только знал каждый камень острова Беринга, но и мог показать его так, как мало кому доводилось видеть. Я запланировал поездку на осень 2017 года и в апреле заказал билет Москва — Петропавловск-Камчатский — Никольское (остров Беринга) и обратно. Оставалось лишь подготовиться.

Времени до путешествия было предостаточно, чтобы обсудить с моим гидом Сергеем все детали нашего путешествия и необходимую экипировку.

Рекомендации по экипировке были простые: обязательно нужна тёплая, непромокаемая и непродуваемая одежда, и лучше иметь сменный комплект носков и термобелья, чтобы было во что переодеться. На Командорах август-сентябрь обычно самое тёплое время, но температура редко поднимается выше +10–12 °C. Наверняка будут дожди и частые туманы. Спальник, коврик и резиновые сапоги Сергей обещал мне дать на месте. Для выхода в море на лодке необходимы перчатки и тёплые носки — просто в резиновых сапогах будет холодно. Температура воды в это время примерно +6–8 °C, практически всегда дует ветер.

Передвигаться по острову планировали на квадроциклах по берегу и на надувной лодке в море. Обсуждая лучшие точки для фотографирования на острове Беринга, Сергей сказал, что наше путешествие будет зависеть от отливов и погоды, особенно это касалось морской части моей экспедиции — ведь именно желание сфотографировать прыжки китов стало причиной моего путешествия на Командоры. Во время морской части базироваться будем в районе Перешейка Островного (это центральная часть острова, приблизительно 65 км на юг от Никольского). Именно в этом районе кормятся горбачи, а также там можно встретить косаток и северных плавунов. Жить будем в избушке. Выходить в море будем с утра, а дальше — по погоде и наличию китов. Там же есть хорошие птичьи базары, песцы и прочая живность.

Сергей предупредил меня, что нужно быть готовым к «зависанию» на острове на неделю-другую, так как если приходит циклон, то самолёты просто не летают, а другой возможности выбраться с острова на материк нет: на остров Беринга летают небольшие лёгкие 14-местные самолёты, так как в Никольском грунтовая взлётно-посадочная полоса. Также он сообщил, что в этом году в акватории островов было замечено не очень много горбачей, видимо, это связано с особенностями кормовой базы. Но рассказы о Командорском заповеднике, история острова, его природа и фотографии, которые я мог сделать только там, перевесили все возможные риски и неудобства путешествия.

Очень тщательно нужно было подойти к вопросу выбора фототехники для экспедиции, ведь китов надо фотографировать в режиме серийной или непрерывной съёмки, находясь при этом в небольшой лодке, качающейся на волнах — статики там нет совсем. Да и взять с собой я мог ограниченное по весу количество личных вещей: всего 20 кг.

Также для пребывания на острове нужно было оформить пропуск в пограничную зону, ведь я направляюсь в закрытый район. К счастью, документы получил без проблем. Забегая вперёд, скажу, что мне выдали персональный пропуск.

В результате всё было подготовлено: билеты до Никольского и обратно на руках, пропуска в погранзону и разрешения посещения Командорского заповедника — готовы, вещи собраны и фототехника подготовлена.

Командорские острова находятся всего в 200 км от Камчатки, но словно в другом мире. Это острова с уникальной по красоте и суровости природой. Там мало солнца, но много туманов, почти всегда дуют сильные ветра и круглый год шумит океан. Про лето местные жители обычно говорят, что оно на острове короткое, зато малоснежное. Командоры часто называют «кладбищем тайфунов» — почти все циклоны, зарождающиеся над Тихим океаном, разрываются здесь. Низкая облачность, туман — обычная погода на Командорах.

Ещё одна особенность Командорских островов заключается в том, что там не растут деревья. Частые ветры, несущие морской или океанический бриз, не позволяют растениям вытягиваться вверх. Командоры — это царство тундры. Вся поверхность островов покрыта пышной растительностью, но это ползучие кустарники (разновидность рододендрона) и высокая, жёсткая трава. Кустарниками покрыты все сопки, и часто этот «ковёр» скрывает все неровности и расщелины в почве. Идти по такой поверхности достаточно трудно, особенно снизу вверх.

Архипелаг был открыт в 1741 году Витусом Берингом во время его Второй Камчатской экспедиции. Самый западный и крупный остров носит имя российского первооткрывателя, здесь же находится могила великого мореплавателя и его спутников. Всего архипелаг состоит из четырёх небольших и 60 мелких островов, которые называются — Командорскими. Именно здесь исследователь Георг Вильгельм Стеллер сделал первое описание, позднее полностью истреблённого животного, названного морской или стеллеровой коровой. Это было крупное морское млекопитающее, достигавшее в длину до 8 метров и весом более 5 тонн, которое вело малоподвижный образ жизни, держась в основном у берега и питалось исключительно морскими водорослями, прежде всего ламинарией («морской капустой»). Именем исследователя была названа самая высокая точка на острове — гора Стеллера (1061 м над уровнем моря). Во времена экспедиции Беринга остров именовался «Авача».

Единственный населённый пункт на острове Беринга и всём архипелаге — село Никольское, где постоянно живут около 700 человек. Дорог, в привычном для городских жителей виде, на острове нет, даже грунтовых, не считая нескольких километров от аэропорта к посёлку. Местные передвигаются на джипах и квадроциклах, зачастую по линии прибоя во время отлива. Остальная территория не освоена человеком и целиком и полностью принадлежит природе. Сейчас тут располагается Командорский государственный природный биосферный заповедник. Благодаря своему уникальному положению и богатству природы Командоры включены в список биосферных резерватов ЮНЕСКО.

Рейс из Петропавловска отправился по расписанию. Слева по борту самолёта открывался величественный вид на снежные вершины камчатских вулканов, справа — сквозь разрывы облаков виднелось тёмное полотно Тихого океана, по которому были разбросаны пунктирные линии белых барашков на гребнях волн. Впереди была посадка для дозаправки в Усть-Камчатске и дальнейший перелёт уже на остров Беринга. Но уже на этом этапе погода начала вносить свои коррективы в план экспедиции. После дозаправки в Усть-Камчатске выяснилось, что вылет задерживается из-за раскисшей после ливня взлётно-посадочной полосы в Никольском. А ведь до острова Беринга оставалось всего-то 50 минут полёта.

Примерно через сутки диспетчер в Никольском дал добро на отправку рейса, и наш самолёт направился в сторону Тихого океана. Погода была облачная, но при подлёте к Никольскому можно было увидеть весь остров, его изрезанную сопками, озёрами и речками поверхность.

В Никольском меня встретил Сергей — очень дружелюбный приветливый молодой человек. Он сразу предложил остановиться у него в двухкомнатной квартире, где одна из комнат была отведена под гостевую. Я согласился, это было удобнее, чем в гостинице, так как сильно сокращало время для сборов и выезда: нам нужно было стартовать в 3–4 утра во время отлива, когда уровень воды позволяет проехать по берегу.

Вечер уходит на планирование. Вместе с Сергеем составили примерный маршрут:

• Сначала на северо-западное лежбище котиков, где можно увидеть и сивучей — морских львов.
• Потом выезд на северное лежбище, самое большое и старое на острове.
• Далее большое путешествие по острову на квадроциклах в бухту Командор, где расположена могила Витуса Беринга (около 65 км от Никольского), и дальше на юг — на мыс Толстый (75–80 км) по восточной стороне острова.
• И завершающий этап, если позволит погода, — выход в море на лодке к китам до бухты Стеллера, когда волнение минимальное и ветер менее 6 м/сек. Жить будем в избушке в районе Перешейка, где в основном держатся горбачи, могут быть и косатки, и северные плавуны.

Но это планы и бумага. Как будет на самом деле — покажет погода, а в этом регионе она изменчива и капризна. И в этом я убедился.

Следующая половина дня ушла на регистрацию в погранзоне, знакомство с квадроциклом и закупку продуктов. С продуктами всё просто: тушёнка, лук, морковь, гречка, сгущённое молоко, чай, трава — на месте.

На северо-западное лежбище котиков мы выехали во второй половине дня. К управлению квадроциклом привыкал по ходу движения. Погода не радовала: туман, дождь, ветер. Но это тоже часть приключения.

Когда мы добрались до места, перед нами открылась захватывающая картина: за пригорком открылся вид на длинный и широкий пляж, на котором было огромное количество морских котиков. После того как Россия уступила Аляску Америке в 1870 году, вместе с ней под юрисдикцию США перешли и Алеутские острова, а Командоры — отданы в аренду на 20 лет Американскому торговому дому «Гутчинсон Коль и Ко». В Никольском до сих пор можно увидеть несколько домов, построенных американцами. Однако, когда в 1890 году американцы покидали эти земли, они нанесли непоправимый ущерб местной фауне, истребив почти всех котиков, каланов, морских львов и нерп. По некоторым данным, было уничтожено почти полмиллиона животных, что нанесло сокрушительный удар по экосистеме. Сегодня популяция котиков восстанавливается, но нынешняя численность всё ещё далека от былого изобилия.

На берегу и прибрежных рифах царила расслабленная атмосфера. Морские котики резвились в волнах и сновали по пляжу. Вожаки ревностно охраняли свои гаремы, агрессивно встречая любого нарушителя. Крупные особи, расположившись на невысоких скалах, выступающих из воды, грелись под редкими лучами осеннего солнца. Над лежбищем стоял непрекращающийся гул из рёва самцов, писков молодняка и криков чаек. Сначала я наблюдал эту картину с высокого, обрывистого берега, где были оборудованы специальные смотровые площадки, но потом спустился по тропинке на более низкую площадку и подошёл практически вплотную к обитателям пляжа, где было удобнее фотографировать.

Мне повезло почти сразу встретить сивучей — крупных морских львов, также принимающих вечерние солнечные ванны. Эти животные очень пугливы, поэтому приходилось буквально подползать медленно и с большой осторожностью, чтобы не напугать их и не спровоцировать бегство этих гигантов в море, при котором они могут задавить малышей.

Ночевали в домике недалеко от лежбища. Надо сказать, что таких домиков по острову расположено немало: зимой они пустуют, а в летний период используются учёными, которые проводят наблюдения за животными, а также местными жителями и немногочисленными туристами. Условия — более чем спартанские. Однако удалось хорошо отдохнуть и даже выспаться: давала о себе знать альпинистская закалка, а физическая усталость от путешествия на квадроциклах компенсировалась эмоциями от живописных пейзажей, съёмок сивучей и морских котиков.

Утром Сергей возился с квадроциклом, а я продолжил изучать лежбище и его окрестности через объектив своего фотоаппарата. Морские львы и котики были, конечно, в приоритете, но также успел запечатлеть песцов, суетившихся у входа в свою нору, тупиков, возвращающихся с удачной охоты с рыбками в клюве, чаек, устроивших маленькое сражение за украденный у кого-то кусок рыбы… и бескрайний Тихий океан, разбивающий свои волны о прибрежные скалы.

Вернувшись в Никольское, мы начали готовиться к следующей поездке.

И снова изменчивая погода вносит коррективы в наш план, и чтобы осуществить все пункты, принимаем решение отправиться в бухту Командор. Это именно то самое место, куда 6 ноября 1741 года выбросило пакетбот «Святой Пётр» Витуса Беринга. К этому моменту большая часть команды и сам командор были больны и не могли управлять судном. Через некоторое время после высадки Беринг умрёт вместе с 19 членами своей команды. Их похоронят в этой же бухте, поставив деревянный крест над могилой. Сами мореходы были уверены, что они высадились на берег Камчатки и даже послали пешую группу за помощью. Лишь много позже они убедились, что находятся на острове, на котором им придётся зимовать. Только весной уцелевшие моряки решили соорудить шлюп из разбитого корабля и на нём добраться до материка.

Выезжаем ночью, чтобы успеть проехать по берегу до бухты Командор во время максимального отлива, который обнажает небольшой пологий участок берега. Приливы с отливами чередуются примерно каждые восемь часов. Во время отлива вода отступает на 80–100 метров от берега, обнажая рифы, обильно покрытые водорослями и морской капустой. Проехать можно лишь по узкой полосе шириной 20–30 метров, а иногда и меньше.

Огромные поля морской капусты поражают воображение, и при движении это серьёзное препятствие. После отлива прибрежная полоса острова Беринга превращается в непроходимые завалы из морской капусты. Ветер разносит насыщенный йодистый аромат с удушающими нотками гниения по всему побережью. Порой, продвигаясь вперёд, можно провалиться в эту густую, вязкую массу по колено. Поэтому едем осторожно, стараясь не попадать в эти грязевые ловушки. Может быть, потому, что были истреблены все морские коровы, сейчас зона прилива острова Беринга покрыта непроходимыми полями гниющей ламинарии? Нередко наш путь преграждали небольшие речки, русла которых мы преодолевали на квадроциклах.

По пути останавливаемся полюбоваться и поснимать знаменитые Командорские водопады, которые представляют собой поистине грандиозное зрелище. Потоки воды обрушиваются с высоты не менее пятидесяти метров, являя собой мощь и красоту стихии. Сильный боковой ветер, словно невидимой рукой, сдвигает водяные струи, заставляя их падать на берег под углом. Сергей рассказал, что особенно впечатляющим это место становится зимой, когда на склонах скал вырастают ледяные изваяния, словно выточенные самой природой, превращая водопады в волшебное ледяное царство.

Через несколько километров мы прибываем в бухту Командор. Здесь, на возвышенности, находится мемориал, посвящённый первооткрывателям во главе с Витусом Берингом. Высокий металлический крест, видимый как с моря, так и с берега, служит вечным напоминанием об их подвиге. Это место пропитано историей и памятью о мужестве российских мореплавателей-первопроходцев. Стоя там, на мысе, слушая шум волн, я думал о том, какое мужество нужно было иметь, чтобы отправиться в такие экспедиции без всякой гарантии возвращения.

На обратном пути мы много останавливались — хотелось запечатлеть больше великолепных видов этого уникального острова. Тем более погода немного наладилась. Вернувшись в Никольское, мы пополнили запас продуктов и стали готовиться к следующему этапу.

За новыми фотовпечатлениями я отправился на северное лежбище котиков на острове Беринга. Северное лежбище интересно тем, что это крупнейшее по численности лежбище северных морских котиков на Командорских островах. Это лежбище уже существовало во времена экспедиции Беринга, а, скорее всего, за несколько тысячелетий до этого.

Само лежбище поразило прежде всего своими размерами: оно невероятно большое! Когда-то давным-давно люди построили деревянный коридор вдоль всего мыса Юшина в самый центр места обитания котиков. Как мне сказали, местные жители называют это сооружение «самое большое творение рук человеческих на всём острове Беринга». И всё ради котиков. Туда-то мой гид Сергей меня и отвёл.

Оставшись один, я стал осваиваться: наблюдал за милыми созданиями, а они привыкали ко мне. Первый день ушёл на знакомство. Сначала я не очень понравился котикам, но уже к вечеру они стали проявлять определённый интерес.

Спустя сутки доверие ко мне повысилось, а потом животные совсем расслабились: малыши вообще лезли прямо в объектив! Правда, строгая клыкастая мамаша была не столь дружелюбна — периодически она очень агрессивно двигалась на меня. Однажды мне даже пришлось пойти на хитрость: я встал в полный рост и поднял камеру, как бы показывая, что я больше, крупнее. Это подействовало, но и я стал осторожнее: оскал зверя было сложно забыть!

За несколько дней, проведённых в лежбище, я совсем сроднился с котиками. Даже островные «голубые» песцы, которые живут только на Командорских островах и обладают дымчато-серовато-бурым цветом меха, начали приближаться ко мне вплотную: наверное, я пропах морскими обитателями настолько, что пушистые лисицы обнюхивали мои сапоги и заглядывали в глаза, словно вопрошая: «Ты кто? Котик?»

И всё же меня неудержимо влекло в море снимать китов — ведь это и было главной целью моей экспедиции. Поэтому по возвращении в Никольское мы приступили к подготовке морского похода в китовый заповедник. Нам предстояло выйти в открытое море на простой резиновой лодке. С собой — лишь самое необходимое: запасной мотор, спасательный костюм и герметичный бокс для фотоаппарата. Однако стремление увидеть этих морских гигантов перевешивало все опасения.

В намеченный день погода позволяла выйти в открытый океан. Максимальный ветер — 6 м/с. Мы решаем попробовать. И вот я впервые в жизни в маленькой резиновой лодке, посреди бескрайней водной стихии. В любой ситуации нам оставалось надеяться только друг на друга. К счастью, Сергей был опытным моряком, не склонным к безрассудному риску. Волны не большие, но всё равно захлёстывали лодку, и приходилось постоянно вычерпывать воду. И всё же мы продвигались вперёд.

Однако погода резко ухудшается, и мы вынуждены повернуть к суше. Добравшись до берега, вытаскиваем лодку. Сергею пришлось вернуться в Никольское, а я остался один наедине с океаном. Вскоре разыгрался шторм, и не стихал два дня: волны были 6–7 метров, а ветер временами так усилился, что прямо валил с ног. Всё это время пришлось пережидать на берегу.

Когда погода наладилась — отправляемся дальше. И это был первый удачный выход в океан — смотреть китов. Прыгают, но далеко и мало. Поэтому мы с Сергеем решаем отправиться фотографировать тупиков и ипаток на островке в океане. Туда доехали без приключений, и гид высадил меня, аккуратно подведя лодку к скале. Я уже забрался на скалы и приступил к съёмке тупиков, когда погода стала стремительно ухудшаться: начинался шторм, и необходимо было возвращаться. Волна поднималась, и Сергею никак не удавалось пришвартоваться. В итоге решили, что я попробую прыгнуть в лодку. Попытку вряд ли можно было назвать успешной: судно повернуло ветром, и я оказался в воде.

Сложно сказать, кто испугался больше: я или мой «паромщик». Помню, Сергей никак не мог решить, кого спасать первым — меня или фотоаппарат. В итоге сначала вытащили технику, а потом уже и её хозяина. Обошлось… И хотя сейчас я вспоминаю приключение с улыбкой, температура воды в тот момент не превышала шести градусов.

Надо сказать, что самое сложное в путешествии по Командорам — это непогода. Особенно, когда штормит или дождь идёт, не переставая несколько дней подряд. Или, как в моём случае, — при купании в океане в одежде. На острове нет дров, поэтому очень трудно обогреться и высушиться! Однако всё деревянное — от небольших досок до огромных брёвен — на берег выносит море. Остаётся только собрать. Поэтому, добравшись до нашего домика, мы пережидаем непогоду и сушим промокшие вещи.

Каждый день мы просыпались в надежде, что море окажется спокойным, и когда шторма и вправду не было, мы отходили на пять-шесть километров от берега в погоне за китами-горбачами. Представьте на минутку: вдвоём на простой резиновой рыбацкой лодке мы рассекали по Тихому океану от нашего «отеля» — домика 3×4 метра — до места обитания огромных млекопитающих. Однако фортуна как будто отвернулась от нас: обитатели глубин упорно не хотели подыграть нам и показать всю свою мощь в прыжке. Но всё-таки повезло!

Мы гонялись за одним китом, который оброс ракушками — за это мы прозвали его «бородавочником». Конечно, это не было настоящей погоней: мы всего лишь наблюдали за тем, как он нырял, а потом всплывал в различных местах. Но нам так хотелось, чтобы он прыгнул! Почти отчаявшись, мы стали просить горбача, чтобы он сделал то, чего мы от него ждём. И кит как будто пошёл нам навстречу!

Заметил «бородавочника» Сергей: кит находился метрах в пятнадцати от нас. Это было потрясающее зрелище! Представьте: многотонная громадина очень тихо выходит из воды, а потом, падая, образует невероятное количество шума и брызг. Эта картина так и стоит у меня перед глазами! Я до сих пор поражаюсь тому, как нам тогда повезло!

Кит вынырнул и как будто спросил: «Ну, довольны?!» На несколько секунд мы словно онемели, а потом я стал фотографировать. Помню, Сергей пригрозил, что даст газу, если горбач ещё раз так близко выпрыгнет: в этом случае я бы попросту выпал из лодки в океан — вместе с камерой. И всё-таки нам удалось сделать несколько удивительных снимков!

Признаюсь, что порой мы проходили настолько близко с китом, что мне хотелось погладить его. После осталось невероятное послевкусие: горбачи виделись мне настоящими добряками — огромными, но совершенно неопасными. А ведь когда-то люди чуть не уничтожили весь их вид! Какое счастье, что разум восторжествовал, и мы до сих пор можем любоваться этими поразительными млекопитающими!

На обратном пути в Никольское погода начала стремительно ухудшаться. Разразился шторм, и было объявлено о приближении циклона. Из-за этого, к моему глубокому сожалению, капитан судна отказался идти на остров Тупиков, и экскурсия отменилась. Я был удивлён его решением, ведь совсем недавно мы с Сергеем выходили в море в гораздо более суровых условиях. Однако спорить не стал. Настроение было философское: с одной стороны — грусть от того, что основная, самая важная часть путешествия подошла к концу; с другой — удовлетворение от того, что, несмотря на трудности, мне всё же удалось осуществить задуманное — сделать несколько снимков прыжков кита, и что полугодовая подготовка не прошла впустую.

Признаюсь, время, проведённое на острове Беринга, было слишком скоротечным, чтобы в полной мере познать все красоты и насладиться всеми богатствами этого заповедного уголка, затерянного в бескрайних просторах Тихого океана. Мне оставалось лишь надеяться вернуться сюда с новой экспедицией.