Фотоэкспедиция на извержение вулкана Ключевская сопка. Павел Карасёв

Ключевская сопка — один из наиболее известных и активных вулканов Камчатки, а также самый высокий действующий вулкан Евразии. Её величественный симметричный конус достигает высоты более 4750 метров, а в периоды крупных извержений выбрасывает пирокластический материал на высоту до 12 километров. Неудивительно, что подобный гигант привлекает внимание людей, увлечённых фотографией.

Летом прошлого года я посетил Камчатку после экспедиции на Курильские острова, и тогда Ключевская сопка находилась в состоянии затишья. В памяти остались снимки, сделанные фотографами во время извержения в ноябре 2022 года, и я мечтал увидеть подобное своими глазами. Поэтому, когда в сентябре поступила информация о начале нового периода активности вулкана, я понял, что нужно ехать.

Чтобы добраться до Ключевской сопки из Москвы, необходимо преодолеть более 6 тысяч километров на самолёте до Петропавловска-Камчатского, а затем около 550 километров на внедорожнике на север, в центральную часть полуострова. Здесь, вдали от цивилизации, начинается автономное путешествие: отсутствие мобильной связи, жилья. Зато медведей на единицу площади природного парка на порядок больше, чем людей. Дорога заняла около 2,5 суток, и оказалось довольно утомительной, учитывая джетлаг и поломки в пути. Лишь на третий день мы достигли подножия вулканического плато, возвышающегося над осенними лесами.

Ключевская группа вулканов формирует возвышающийся на пьедестале плато изолированный горный массив высотой более четырёх километров. Действующими вулканами здесь являются Ключевская сопка и Безымянный, которые кардинально отличаются по своему облику и проявлению активности. Ключевская известна регулярными выбросами пепла и текучей базальтовой лавы, тогда как Безымянный отличается взрывными извержениями, с разрушением верхней части вулканической постройки.

План экспедиции предусматривал съёмку извержений с нескольких точек, в зависимости от погодных условий. Основными съёмочными локациями должны были стать небольшое озеро в тундре недалеко от стоянки Копыто и старая база вулканологов на восточном склоне Ключевской сопки. Особое внимание планировалось уделить ночным съёмкам, когда лавовые выбросы выглядят наиболее эффектно.

Прибыв на первую съёмочную точку, мы не обнаружили признаков активного извержения: слабый выброс пепла над кратером сливался с облаками. Было решено ждать ночи, и, установив штативы у палаток, мы провалились в сон. Ночь оказалась холодной и ясной, пелена облаков рассеялась, но будто бы ничего не происходило. Лёжа в тёплом спальнике и периодически выглядывая наружу из заиндевелой палатки, я провёл несколько часов.

К двум часам ночи я уже опять стал засыпать, когда раздался крик: «Лава!». Мы увидели пульсирующие вспышки посреди кромешной темноты. Это была она — Громовая гора! Мы наблюдали, как ярко-оранжевая лава выбрасывается из кратера, скатываясь по склону вулкана. Высота базальтовых фонтанов достигала 150–200 метров, а вершина вулкана окуталась облаками пара из-за вскипающего ледника.

Изредка до нас доносился низкочастотный гул, а из кратера периодически вылетали вулканические бомбы, оставляющие за собой огненные треки. Лава разделилась на два потока: один устремился в традиционное русло — Апахончичский жёлоб, а другой, что наблюдалось впервые, спустился на западный склон.

Выбрав точку съёмки на берегу уже знакомого озера в Долине великанов, я делал кадры с отражением извергающегося вулкана, стараясь выбирать интервалы наиболее интенсивного фонтанирования лавы.

Так прошла половина ночи. Уже под утро интенсивность фонтанирования заметно снизилась, словно вулкан соблюдал определённый режим работы. Успокоив эмоции, я решил немного поспать, чтобы встретить рассвет с шикарным видом. И погода не подвела! Ясное утро показало вулканическую группу в лучах восходящего солнца, Ключевская сопка мирно дремала, а вулкан Безымянный выбрасывал заметный пепловый шлейф.

Следующей целью была база вулканологов у восточного склона. Дорога заняла весь день, и к вечеру мы добрались до домика у кромки лавового потока 1947 года. По мере приближения к вулкану мы слышали гул, напоминающий далёкие раскаты грома. Такое звуковое сопровождение, несмотря на отсутствие выбросов лавы, придавало ситуации драматичность.

С базы открывался потрясающий вид на вулканы Ключевская сопка, Камень и дымящий Безымянный. В ясную погоду это наилучшее место для наблюдения за извержением, близкое для детального рассмотрения, и в то же время достаточно безопасное.

Солнце садилось за тучи на перевале Вулканологов и подсвечивало пепловое облако, висевшее над Ключевской сопкой. Повсюду громоздились лавовые потоки предыдущих извержений. Все плато было усеяно побочными кратерами различной высоты и окраски, и мы решили, что снимать ночью вулканы мы будем с ближайшего к дому базальтового потока, высотой примерно с четырёхэтажный дом.

С разрешения вулканологов, наблюдающих за извержением, мы разместились в доме и растопили печь. В беседе я рассказал о своих наблюдениях: на западном склоне Ключевской сопки начинал формироваться лавовый поток. Однако мои слова восприняли с сомнением, утверждая, что это всего лишь падающие камни и лавы там быть не может. Впоследствии оказалось, что поток действительно появился и вскоре почти достиг подножия вулкана с западной стороны.

Первую половину ночи мы провели в попытках поспать, периодически выходя на мороз из жарко натопленного дома и наблюдая за вулканом. Интенсивных выбросов лавы, как предыдущей ночью, не было, только продолжало грохотать и грохотать без каких-либо видимых эффектов.

Мы ждали, когда центральная часть Млечного пути займёт место между двух высоких вулканов — Ключевской сопки и Камня. Наконец, это произошло, и мы полезли на старый лавовый поток. При свете фонарей мы карабкались по базальтовым глыбам всё выше, пока не достигли верхней части потока. Над нами раскинулся тёмный космос с мириадами звёзд, чёрные лавовые поля сливались с темнотой ночи, а со стороны кратера Ключевской сопки наблюдалось красное свечение.

Наблюдение за звёздным небом на фоне извергающегося Ключевского вулкана — крупнейшего в Евразии — оставляет неизгладимое впечатление. Это грандиозное зрелище, которое трудно переоценить.

Кое-как укрепив штатив среди каменного хаоса, я настроил камеру на серийную съёмку, надеясь позже создать таймлапс. Но поведение вулкана предсказать сложно: едва я начал снимать, как Ключевская сопка потрясла мощным взрывом. Из кратера вырвалось пирокластическое облако, которое за считаные минуты заволокло не только вулкан, но и значительную часть ночного неба. Спустя несколько минут очертания громовой горы уже с трудом были различимы на снимках, а пепел стал опускаться всё ниже, накрывая окрестности. Оставив камеру снимать, я завёл будильник на шесть утра, чтобы попытать счастья на рассвете.

Рассвет не оправдал ожиданий на хорошую видимость. Выброшенная ночью пепловая туча продолжала висеть в воздухе, подобно туману снижая видимость. Гигантские конусы вулканов Ключевская сопка и Камень возвышались в белой пелене, стоял полный штиль. Вулкан перестал грохотать, видимо, придерживаясь стандартного расписания, по которому максимальная активность должна быть с двух до четырёх часов ночи.

Когда солнце поднялось выше, наконец, поя\вился ветер, который сдул пепел вниз по долине. Теперь можно было снимать вулканы без помех. Для максимального охвата окрестностей и, чтобы лучше оценить масштабы происходящего, я запустил дрон. С высоты был хорошо виден лавовый поток, домик вулканологов и сами вулканы. Как только я начал снимать, Ключевская, видимо, решила подыграть и выбросила небольшую пепловую тучку.

Во время полёта над лавовым потоком я неожиданно заметил какое-то движение. Приблизив дрон, я понял, что окрестности вулкана представляют собой настоящий затерянный мир: по лавовым полям бродил динозавр! Я прошёл над ним на бреющем полёте, чтобы убедиться в реальности происходящего, а когда развернул дрон обратно, он уже скрылся из виду.

Мы ещё немного погуляли по лавовым полям, а потом выехали в сторону следующего активного вулкана Шивелуч. Но это уже совсем другая история.

Всего семь дней длилась непосредственно камчатская часть экспедиции, и, надо сказать, эти дни мы использовали по максимуму. Ночные наблюдения и съёмки вымотали нас, но дали возможность в буквальном смысле ощутить дыхание Земли. Такие путешествия задают высокую планку, после которых значительно меняется взгляд на планирование фотоэкспедиций. Полученные материалы стали основой для докладов на тематических выставках и семинарах, а у читателей появилась возможность увидеть вулканы Камчатки нашими глазами.