Как снять бородача, и его друзей падальщиков? Этот вопрос терзал нас с коллегой с тех пор, как осенью 2022 года мы обнаружили скопление падальщиков на территории плато Бермамыт.
Плато Бермамыт — огромная территория, в пару сотен квадратных километров. По сути, это степь, но на высоте в 2-2,5 километра над уровнем моря. Здесь нет ничего, что может служить надёжным укрытием — лишь плавные холмы или небольшие нагромождения камней. Непростая задача!
Плато Бермамыт — огромная территория, в пару сотен квадратных километров. По сути, это степь, но на высоте в 2-2,5 километра над уровнем моря. Здесь нет ничего, что может служить надёжным укрытием — лишь плавные холмы или небольшие нагромождения камней. Непростая задача!
Первая попытка была настолько наивной, что сейчас даже смешно вспоминать. Мы раздобыли огромный зелёный тент и тушу барана. Для съёмок мы выбрали участок, где стекавшая с уклона вода организовала небольшую борозду, которую было решено использовать как укрытие. Меня накрыли тентом, а в паре десятков метров положили барана.
Птицы очень быстро обнаружили павшего друга, но садиться не спешили. Два десятка сипов и грифов несколько дней кружили надо мной, в ожидании не пойми чего. Три дня спустя, я понял, что нужно менять тактику. Сворачивая укрытие, я жестами продемонстрировал птицам, что за ними только первый раунд. Но температура опускалась ниже нуля, поэтому было принято решение продолжить съёмку в следующем году, в самом начале лета.
Птицы очень быстро обнаружили павшего друга, но садиться не спешили. Два десятка сипов и грифов несколько дней кружили надо мной, в ожидании не пойми чего. Три дня спустя, я понял, что нужно менять тактику. Сворачивая укрытие, я жестами продемонстрировал птицам, что за ними только первый раунд. Но температура опускалась ниже нуля, поэтому было принято решение продолжить съёмку в следующем году, в самом начале лета.
Мы не нашли внятной информации по особенностям зрения птиц, но, исходя из их продолжительности жизни в 55 лет, стало понятно, что ума им не занимать. Поэтому к новой съёмке мы готовились так, будто делали засаду на группу спецназа.
Для начала мы нашли несколько скальников в степи — что-то в виде гротов, куда можно было бы залезть. Теперь надо было выбрать симпатичный фон. Эльбрус был бы заманчивой целью для заднего плана, и я всю голову сломал, пока пытался выстроить кадр на фоне вулкана. Но он никак не давался. Главной проблемой было то, что все найденные нами гроты смотрели от горы, а не на неё. Другая проблема — солнце позади горной цепи. То есть, днём оно висит ровно над Эльбрусом. А снимать против дневного света — не лучшая идея.
Для начала мы нашли несколько скальников в степи — что-то в виде гротов, куда можно было бы залезть. Теперь надо было выбрать симпатичный фон. Эльбрус был бы заманчивой целью для заднего плана, и я всю голову сломал, пока пытался выстроить кадр на фоне вулкана. Но он никак не давался. Главной проблемой было то, что все найденные нами гроты смотрели от горы, а не на неё. Другая проблема — солнце позади горной цепи. То есть, днём оно висит ровно над Эльбрусом. А снимать против дневного света — не лучшая идея.
Найдя невероятно крутой грот, с отдельным входом и выходом, мы отказались от идеи снять птицу на фоне гор, согласившись на размытый равномерный фон. Вход в грот был широкий и высокий, а смотровая щель — примерно метр на метр. Именно то, что надо! Отдельный вход в грот решал проблему, позволял сохранить структуру укрытия при входе и выходе.
Чтобы съёмка проходила на уровне глаз птицы, мы сделали деревянную лежанку, подложив пару спальников, для удобства.
Чтобы съёмка проходила на уровне глаз птицы, мы сделали деревянную лежанку, подложив пару спальников, для удобства.
Вход мы прикрыли, чтобы избавиться от эффекта аэротрубы — при малейшем ветре, грот, казалось, «вдыхал» в себя воздушные потоки.
Амбразуру мы закрыли подходящей по цветовой гамме маскировочной сетью, дополнительно натыкав в прорези растения из этой местности. И, вуаля — укрытие идеально интегрировалось в окружающий скудный ландшафт.
Теперь самое основное: прикорм. Бараны баранами, но их стоимость достигает 13 тыс. за тушку. Да и не хотелось класть на алтарь жертвенника что-то, умершее по твоей вине. Мы решили попробовать выкладывать покупаемые заранее потроха коров, которые стали массово скупать на рынке г. Кисловодска. Прознав цель нашего мероприятия, торговцы мясом прониклись и сделали неплохие скидки.
Место, где мы снимали, принадлежало местному жителю, владельцу внушительного стада, которое, собственно, и «пасли» падальщики. Хозяин отары стал свозить на нашу прикормочную площадку баранов, павших своей смертью. Уж не знаю, как он и договорился со своими собаками, чтобы они не трогали туши.
Место, где мы снимали, принадлежало местному жителю, владельцу внушительного стада, которое, собственно, и «пасли» падальщики. Хозяин отары стал свозить на нашу прикормочную площадку баранов, павших своей смертью. Уж не знаю, как он и договорился со своими собаками, чтобы они не трогали туши.
Плато Бермамыт — это вам не прикормочная площадка в Испании, где грифы ходят вокруг людей, хватая мясо из рук. Надо отдать должное падальщикам: эти глазастые ребята очень хорошо знают, что такое ружьё, и зачем его наводят, и что вообще происходит на их территории. Каждый маленький сдвиг они фиксируют, словно на флешку последнего поколения, воспроизводя и сравнивая с тем, что было в предыдущие дни. И если уж им показалось что-то странным — пиши пропало. Неделю они будут смотреть, как тушу растаскивают шакалы и волки, и даже не приблизятся. Впоследствии мы это прошли. Но сейчас было иначе.
После всех приготовлений я залёг в укрытие и приготовился мониторить происходящее. Не прошло и часа, как прямо передо мной с небес упал чёрный гриф. Мой коллега, наблюдавший в бинокль, с расстояния в пару километров, готов был поклясться, что небо было пустым.
Через 10–15 секунд, из пустого неба посыпалось несколько десятков его друзей. Это дало нам представление о том, что связь в небе устойчивая, а пароль от вайфай есть у всех. Коммуникация была на невероятном уровне. Сорок килограмм мяса и маленького, погибшего собственной смертью барашка, хватило этим монстрам минут на 12–13. Не осталось даже головы, только кусок шкуры, который отпинали метров за сто, пока разделывали.
Я получил изумительную серию грифов и сипов, снятую в упор: и динамика, и портреты, и последующие восседания на камнях, необходимые для переваривания съеденного. Однако бородача и в помине не было!
Я получил изумительную серию грифов и сипов, снятую в упор: и динамика, и портреты, и последующие восседания на камнях, необходимые для переваривания съеденного. Однако бородача и в помине не было!
Но то, что мы сделали, стало началом пути. И путь, и кадры — уникальны. Особенно если учесть, что ты делаешь всё сам, в первый раз. Пока я лежал, мой коллега следил за передвижениями в небе, отслеживал отлёты, прилёты, высоты полётов... Диспетчер небольшого аэропорта. Нам пришлось изучать птиц с нуля. Вся информация, что пришла ко мне, была добыта на Алтае, либо в Монголии, и тут работала с точностью до наоборот.
Нам давали множество советов. Например, что надо прятаться до рассвета, и выходить после заката, чтоб птички не видели вас. Но мы от всего этого отказались. Полёт в летнее время птицы начинали в районе 9:30, а заканчивали около 17:00. И мы приезжали к 9 утра, я ложился, делал серию, и к полудню уже ехал обратно. Единственное, из укрытия я не выходил, пока птицы были у мяса. Коллега подъезжал на авто, и они нехотя взлетали.
ссылка
Съёмка животных. Личный опыт и советы. Елена Пахалюк
Елена Пахалюк делится своим опытом — как найти животных в дикой природе, как не спугнуть их во время съёмки, и как выбрать подходящее оборудование
Прикормочную площадку мы держали всё лето, по возможности привозя потроха, но и хозяин отары не забывал о нас. В какой-то момент мы заложили повод для прилёта бородача. Для массы мы стали добавлять кости, чтобы с воздуха казалось, что просто корова гуляла и наступила на мину. И вот, в конце сентября на фотоловушке появляется бородач. Это был поворот всего нашего мероприятия.
С новой силой мы ринулись в бой. Рядом было достроено ещё одно, менее заметное укрытие похожего типа. Мы надстроили верх из досок, накрыли двумя маскировочными сетями: одна под цвет камня, вторая — под высохшую траву.
С новой силой мы ринулись в бой. Рядом было достроено ещё одно, менее заметное укрытие похожего типа. Мы надстроили верх из досок, накрыли двумя маскировочными сетями: одна под цвет камня, вторая — под высохшую траву.
Сверху закидали мхом и землёй. После пары дождей верх стал напоминать обычный грунт.
Амбразуру мы сделали по примеру первого укрытия, но, что немаловажно, мой объектив на этот раз смотрел на большой, сужающийся кверху валун. Я знал, что все птицы хищного плана любят такой пьедестал.
И вот, я уже лежу в укрытии, под камнем мясо. И опять всё было не только верно просчитано, но и сдобрено везением. Сначала, почти сразу, пара беркутов. Они даже не напрягались, а с радостью попадали на мясо. Но сначала один из них сел на мою скалу! Стоит отметить, что этих птиц в итоге мы плотно привязали к локации. Каждое второе утро у них начиналось с этого места. Они сразу же подарили интересную серию кадров.
Чуть позже, коллега передал по рации, что со стороны гор массово летят грифы, но как-то странно, попарно.
Ему неведомо было, что это и были бородачи. 23 октября. Это был день их массового спуска с горной цепи. Несколько снегопадов привели к тому, что в горах найти пропитание стало просто нереально. Как позже мы поняли, они обосновывались на зимовку как раз в этих местах. Кости, оставленные нами, сыграли ключевую в выборе зимовки.
Ему неведомо было, что это и были бородачи. 23 октября. Это был день их массового спуска с горной цепи. Несколько снегопадов привели к тому, что в горах найти пропитание стало просто нереально. Как позже мы поняли, они обосновывались на зимовку как раз в этих местах. Кости, оставленные нами, сыграли ключевую в выборе зимовки.
До тех пор, пока вся местность съёмки не оказалась под слоем снега в полметра, птицы оставались там. Их удалось снять нескольким фотоохотникам, которых мы приглашали в гости.
Уже в мае следующего года, едва сошёл снег, мы прибыли на место с целью полного перестроения скрадка. Решено было превратить его в мини-замок. Оказалось, что наша маск-сеть выгорела за зиму, и стала красного цвета. Пришлось разбирать всё с нуля, и на деревянное основание класть листы фанеры. Позже, на листы фанеры мы выложили аккуратно и правильно срезанный грунт, в виде ковра из корней сплетённых растений и почвы. И уложили сверху так, что трава продолжила расти уже на новом месте, а позже и зацвела. Перед же обложили полностью: смесь камней и травы, которая крепится на камни. Таким образом, у нас получилась идеальная засидка, абсолютно слившаяся с природой.
Вот такая история кадра, история съёмки, история птицы. Съёмка оказалась очень дорогой, все процессы организации и передвижения по горам — это для упорных. Но результат того стоил. А мы продолжаем создавать новые виды укрытий на этих птиц, изучать их поведение, любить и ненавидеть их ласково. Так или иначе, они стали частью нашей жизни!
Михаил Верёвченко
Фотограф-пейзажист, фотоохотник. Автор журнала Nature Photo Team. Шесть лет организует пешие и комбинированные туры по России. Начинал с пейзажной съёмки много лет назад, постепенно пришёл к фотоохоте. Следопыт поисково-спасательных отрядов, занимается поиском потерявшихся в дикой природе людей.
Telegram VK
